Ответственное отношение к окружающей среде становится самой острой темой в международной политике. В недавнем докладе Климатической группы ООН (IPCC) впервые после многих лет дискуссий эксперты однозначно связали изменение климата с антропогенным воздействием.
По мнению экспертов, текущее десятилетие – последний шанс для человечества принять меры, необходимые для замедления глобального потепления. Разумеется, промышленности, в том числе оборонной, придется соответствовать ESG-повестке.
Сегодня человечество всерьез задумывается над проблемой углеродных выбросов и разрабатывает способы снижения парникового эффекта, а правительства многих стран вводят ограничения для бизнеса, чтобы достичь углеродной нейтральности. В частности, 14 июля 2021 года Евросоюз опубликовал пакет законопроектов Fit for 55, который декларирует радикальные меры борьбы с глобальным изменением климата. К 2035 году Европа планирует отказаться от автомобилей с двигателем внутреннего сгорания и увеличить долю возобновляемых источников энергии в энергобалансе до 40%.
Изменения коснутся и глобальной экономики. Ключевая экономическая мера – внедрение трансграничного углеродного регулирования (ТУР), в рамках которого с импортных товаров будут взиматься сборы в зависимости от их углеродного следа. Первый трехлетний этап ТУР стартует в 2023 году, с этого момента платить сборы начнут импортеры стали, цемента, удобрений и алюминия.
По оценкам европейских законодателей, пакет мер позволит к 2030 году сократить выбросы парниковых газов на 55%. Однако ограничения могут серьезно ударить по российским экспортерам сырья. По оценкам KPMG, в Европу поставляется 42% всего российского экспорта, и под угрозой могут оказаться целые отрасли: металлургия, химия, нефтегазовый сектор, производство удобрений. В 2025–2030 годах российским экспортерам придется заплатить 33 млрд евро, а для некоторых сегментов азотных удобрений сбор может составить 40–65% стоимости продукции. Термин ESG состоит из трех основополагающих аспектов и включает в себя не только заботу об экологии (Environment), но и социальные обязательства (Social), а также надлежащее корпоративное управление (Governance). К ESG-факторам относятся учет экологических рисков в процессе принятия решений, развитие и обучение сотрудников, создание для них комфортной среды, инклюзивность, препятствие проявлению любых видов дискриминации, повышение качества и прозрачности систем управления и т.д. Содержание этого перечня варьируется в зависимости от отрасли, в которой работает компания, ее юрисдикции, применяемых экспертных методологий и запросов стейкхолдеров, но объединяет данные разрозненные на первый взгляд факторы то, что в итоге они демонстрируют вклад компании в глобальные процессы, а именно в достижение целей ООН в области устойчивого развития и борьбу с климатическими изменениями. Под устойчивым развитием понимается такое развитие, которое удовлетворяет потребности настоящего времени, но не ставит под угрозу способность будущих поколений удовлетворять свои потребности.
Мировой рынок
Во многих странах Европы «зеленая повестка» активно пропагандировалась еще до того, как стала мейнстримом и охватила практически весь мир. Например, Швеция сумела достичь высоких темпов роста экономики и одновременно сократить выбросы углерода. Сегодня более половины национального энергоснабжения страны обеспечивается за счет возобновляемых источников энергии. По расчетам правительства Швеции, к 2045 году государство полностью избавится от ископаемых и перейдет на возобновляемые источники энергии.
Являясь одним из крупнейших потребителей угля, Германия также принимает масштабные меры и планирует полностью отказаться от него к 2036 году. Переход к экологически чистым источникам энергии происходил поэтапно: сначала государство отказалось от использования собственных шахт, перейдя на импортное сырье, а в ближайшие годы закроет заводы, работающие на угольной энергии.
государство сократило производство электроэнергии из угля с 40 до 2% и увеличила ветровую энергетику до 20%. Однако какую цену заплатит бизнес за отказ от использования «грязного» топлива? По данным отчета Международной инициативы по раскрытию информации о выбросах углерода (Carbon Disclosure Project, CDP), почти половина из 500 крупнейших компаний мира в настоящее время включают учет выбросов углерода в свои бизнес-планы. Среди них Microsoft, Ørsted и Mitsubishi Corporation, которые ввели внутреннюю цену на углерод. Анализ CDP показал, что медианная внутренняя цена углерода, раскрытая компаниями в 2020 году, составила $25 за тонну эквивалента CO2. Установление внутренних цен за выбросы углерода наиболее распространено в электроэнергетике: 56% компаний в настоящее время уже его используют, а 15% планируют внедрить его в течение следующих двух лет.
Переход к устойчивому развитию поощряют не только правительства, но и инвесторы. В конце 2018 года появилось исследование от EY, посвященное связи между ESG и принятием инвестиционных решений. Согласно отчету, 97% инвесторов проводят либо неформальную оценку показателей ESG, либо структурированный и методичный анализ нефинансовых данных о корпорациях. За год показатель вырос почти на 20 п.п.: ранее доля таких инвесторов составляла 78%. Схожие результаты опубликовала PWC в июне 2019 года: 91% опрошенных уже интегрировали или разрабатывают стратегию ответственного инвестирования ESG.
Российский рынок
В России крупнейшие компании, включая банки, также учитывают ESG-факторы в операционной деятельности. Начиная с 2019 года ПСБ готовит интегрированные годовые отчеты, соответствующие требованиям Международного стандарта отчетности в области устойчивого развития GRI Standards и отраслевого приложения для финансового сектора, подтверждаемые внешним аудитором. По словам заместителя председателя ПСБ Владимира Катренко, в 2020 году банк приступил к формированию комплексного подхода к управлению социальными и экологическими аспектами своей деятельности. Ориентиры по применению ESG-принципов включены в стратегические документы банка, утверждена ESG-политика, создана рабочая группа по ее реализации.
«Сегодня выделено семь приоритетных направлений реализации ESG-принципов: участие в реализации национальных проектов и программ, жизни сообществ, устойчивое финансирование, добросовестные деловые и клиентоориентированные практики, ответственная трудовая практика и корпоративная экологическая политика», – отмечает Владимир Катренко. По его словам, сегодня в ПСБ ведется разработка новой, более амбициозной экологической политики и программы по сокращению потребления водных и энергетических ресурсов, совершенствуются практики раздельного сбора отходов и увеличения доли отходов, направляемых на переработку, замены и утилизации ртутных ламп, батареек и электроприборов.
На уровне Правительства РФ также формируется законодательная «зеленая» повестка. В частности, утверждены цели и основные направления устойчивого (в том числе «зеленого») развития Российской Федерации, национальная таксономия «зеленых» и адаптационных проектов и финансовых инструментов устойчивого развития – облигаций и кредитов. Ожидается предоставление государственной поддержки финансовых инструментов, направленных на улучшение экологической ситуации.
Правительство РФ отнесло к «зеленым» проекты атомной энергетики, экотуризма, водородного и газомоторного транспорта, лесоклиматические и сельскохозяйственные проекты, проекты транспортной инфраструктуры, а также проекты, снижающие выбросы углекислого газа. Особое внимание уделяется топливно-энергетическому сектору, который формирует 20% российского ВВП.
Первые зеленые долговые бумаги были выпущены до появления российской таксономии. В марте 2019 года РЖД разместила дебютный выпуск «зеленых» облигаций на 500 млн евро с доходностью 2,2%, а в 2020-м – евробонды на 250 млн швейцарских франков с купоном 0,84%. Вырученные средства компания планировала направить на покупку электрических локомотивов и электропоездов. В 2019 году «Русал» привлек $1 млрд финансирования, привязанного к достижению показателей устойчивого развития.
«У нас есть опыт размещения «зеленых» облигаций города Москвы и также одной из транспортных компаний. Кроме того, мы активно взаимодействуем с Внешэкономбанком, правительством, Центральным банком и другими организациями по выработке «зеленой» повестки, – отметил заместитель председателя ПСБ Антон Дроздов в интервью «Коммерсантъ-FM» в преддверии Восточного экономического форума. По его словам, в рамках российской ESG-повестки банк выполняет несколько функций: выступает центром компетенций для клиентов при реализации проектов, предоставляет финансирование и банковские продукты. Одно из перспективных направлений развития «зеленой» повестки в России – строительство электростанций, работающих на возобновляемых источниках энергии, а также продажа «зеленых» сертификатов электроэнергии. Уже работают ветро- и солнечные электростанции в Башкортостане, Ростовской, Самарской области, Республике Адыгея и ряде других регионов.
«Зеленые» проекты в ОПК
Несмотря на то что пока ESG-движение охватывает только наиболее емкие с точки зрения углеродных выбросов отрасли, предприятияя ОПК также постепенно начнут использовать «зеленые» технологии. По словам Антона Дроздова, ПСБ, являющийся опорным банком для предприятий оборонной отрасли, рассматривает диверсификацию оборонки как часть «зеленой» экономики. «Мы говорим о том, что «зеленое» финансирование – потенциальный драйвер экономики для перехода на модель устойчивого развития. И здесь есть возможности для того, чтобы проекты в таких отраслях, как промышленность, транспорт, энергетика, управление отходами, появлялись и относились бы к «зеленым», – отмечает он.
Для дальнейшего развития ESG-проектов необходимо развивать правовую базу, и ПСБ активно участвует в разработке законодательных и нормативных актов. Сейчас прорабатываются несколько вариантов льготного финансирования государством ESG-проектов промышленных предприятий: субсидирование купонной ставки по облигациям устойчивого развития, субсидирование процентной ставки по кредитам коммерческих банков и предоставление государственных гарантий по этим кредитам. Также необходимы механизмы изменения условий налогообложения для предприятий, которые уделяют повышенное внимание вопросам устойчивого развития.
«Сейчас можно говорить о заинтересованности предприятий в проектах разработки энерго- и ресурсоэффективных материалов и технологий, в проектах безотходных технологических процессов, проектах экологического машиностроения. Особенно значимы ESG-проекты для предприятий ОПК в моногородах, где их реализация должна происходить при участии государства, – рассказывает Владимир Катренко. – Здесь важна именно социальная составляющая ESG-подходов. Возможность привлечения целевого «зеленого» финансирования, по нашему мнению, приведет к значительному техническому прогрессу, что будет способствовать развитию передовых технологий и повышению финансовой устойчивости предприятий».
Эксперты оценивают потенциальный объем российского рынка «зеленого» финансирования с учетом поддержки со стороны государства к концу 2023 года в размере 3 трлн руб. В первую очередь будут решаться задачи энергоперехода и декарбонизации энергетической отрасли и использования потенциала поглощения углерода, которое экономически эффективно при цене $25 за тонну углерода. Эта работа должна стать одним из приоритетов государства и бизнеса на всех уровнях.